Кризис - это страшное слово, которое где-то для 80% людей означает проблемы, трудности, негативные изменения, ухудшение качества жизни и прочее. И это действительно время критических перемен и стрессовых ситуаций. Но всегда есть обратная сторона медали: кто-то использует свои возможности и не тонет под волнами цунами. Наоборот, такие люди хватают серф и мчатся вперед на бешеной скорости. В 2015 году это хорошо показали в фильме "Игра на понижение" - когда небольшая толика людей в ипотечном коллапсе заработала невероятную кучу денег, когда сделала ставку на обвал экономики США.
Также произошло и во время кварцевого кризиса 70-80-ых - какие-то швейцарские компании исчезли навсегда, а другие пережили сложные времена и взлетели еще выше.
Справедливости ради нужно сказать, что катастрофа не возникла из ниоткуда - предпосылки ее наблюдались где-то с 1950-ых годов. Швейцарцы слишком долго были практически монополистами на рынке наручных часов и позволили себе расслабиться. Производители позиционировали свои аксессуары как дорогой и эксклюзивный продукт с длинной историей, который был доступен ограниченному числу людей с высоким достатком.
Первый тревожный звоночек случился в 1949 году, когда молодая американская компания Timex обеспечила массовый выпуск часов в недорогом ценовом сегменте. Оборот компании за 20 лет достиг цифры в 22 000 000 экземпляров в год.
Затем появилась конкуренция со стороны японских производителей, которые к 1959 году смогли окрепнуть на внутреннем рынке Японии и выйти, наконец, на международную арену с качественным продуктом.
Своеобразный пинок как призыв к срочным действиям швейцарская промышленность получила, когда стало известно об исследованиях Seiko, связанных с кварцевым механизмом. Тогда-то Швейцария опомнилась и создала в 1962 году Центр электронного часового дела – СЕH. Seiko в это время уже успели разработать кварцевые часы для домашнего использования.
К 1967 году успеха достигли и в СЕH: на испытаниях в Обсерватории Невшателя швейцарский прототип обогнал по точности японский на 0,001 секунду и вроде бы швейцарцы остались в выигрыше. Но они никак не воспользовались этим достижением, а вот Seiko уже в 1969 году выпустили первые кварцевые часы Astron в ограниченном количестве. Несмотря на цену в 1250$, все 100 штук раскупили за неделю.
Швейцарцы тоже планировали заняться массовым производством кварцевых моделей, но не рассчитали свои возможности и дороговизну предприятия в целом. Поэтому на выставке в Базеле в 1970 году свои калибры представили только Longines и Girard-Perregaux и действующие члены СЕH.
Ложку дегтя в патовую ситуацию добавили американцы Hamilton, которые на той же выставке презентовали наручные часы с электронной индикацией. Престиж и дороговизна традиционных механических хронометров не выдержали мощного натиска дешевых, точных и практичных аксессуаров из Японии и США.
Масштаб катастрофы становится понятнее на примере конкретных цифр: доля компаний из Швейцарии на мировом рынке на 1970 год составляла 83%, а в 1983 обвалилась до 15%. Из 1618 производителей удалось выжить всего 681. Количество рабочих мест в часовой индустрии уменьшилось с 90 000 до 30 000. Мало того, пострадала и национальная гордость - несколько столетий страна была синонимом часового искусства и воплощала наследие лучших мастеров.
Сначала досталось нижнему ценовому сегменту - Elgin, Darwil, Carabelle, Waltham. Зачем теперь нужно покупать дорогую механику, которую нужно заводить каждый день, если можно купить дешевые и точные кварцевые часы.
Больше всего пострадали аксессуары в среднем ценовом диапазоне - Omega, Heuer, Longines. Они застряли в безвыходной ситуации: либо значительно повысить цены на свою продукцию и перейти в новую прайсовую категорию, либо же пожертвовать репутацией и позволить нашествию кварца поглотить себя.
Брендам сегмента премиум - Patek Philippe, Piaget, Jaeger-LeCoultre и прочим - не оставалось ничего другого, кроме как менять правила кардинально. Они резко подняли цены до такого уровня, где речь уже шла не столько о качестве продукта, сколько о статусе бренда. Марки начали позиционировать свои часы как роскошный аксессуар, результат накопленных знаний и мастерства в совокупности с прогрессивными технологиями. Да, кварц это практично и точно, но его может позволить себе кто угодно. А вот механика в корпусе, скажем, из золота, с турбийоном или минутным репетиром - это уже атрибут состоятельного, “особенного” человека со статусом.
В общем, все было настолько плохо, что ситуацию могло спасти только чудо. Им оказались совершенно недорогие, не традиционные и не механические часы Swatch! Они появились благодаря объединению двух крупнейших часовых консорциумов SSIH и ASUAG и реализации гениальной идеи Николаса Хайека - создать доступные, стильные и качественные швейцарские часы.
План Хайека сработал - Swatch завоевали совершенно другую аудиторию, разительно отличающуюся от состоятельных людей, которые были основными клиентами часовой индустрии раньше.
Парадокс заключается в том, что, во-первых, успех Swatch помог воскресить бренды премиум-сегмента, а во-вторых - объединить под одним колпаком недорогие марки, типа Swatch и Flik-Flak, и более серьезные по цене - Breguet, Blancpain, Glashütte Original, Jaquet Droz, Omega.
Мало того, переломный момент кризиса спровоцировал швейцарскую часовую индустрию искать новые идеи, внедрять инновационные разработки и еще больше повышать качество своей продукции, чтобы быть конкурентоспособными на рынке. Со временем, интерес к механическим аксессуарам возродился, и уже к началу 90-ых кварцевый кризис сошел на нет.
Предпосылки кварцевого кризиса в Швейцарии.
Справедливости ради нужно сказать, что катастрофа не возникла из ниоткуда - предпосылки ее наблюдались где-то с 1950-ых годов. Швейцарцы слишком долго были практически монополистами на рынке наручных часов и позволили себе расслабиться. Производители позиционировали свои аксессуары как дорогой и эксклюзивный продукт с длинной историей, который был доступен ограниченному числу людей с высоким достатком.
Первый тревожный звоночек случился в 1949 году, когда молодая американская компания Timex обеспечила массовый выпуск часов в недорогом ценовом сегменте. Оборот компании за 20 лет достиг цифры в 22 000 000 экземпляров в год.
Затем появилась конкуренция со стороны японских производителей, которые к 1959 году смогли окрепнуть на внутреннем рынке Японии и выйти, наконец, на международную арену с качественным продуктом.
Своеобразный пинок как призыв к срочным действиям швейцарская промышленность получила, когда стало известно об исследованиях Seiko, связанных с кварцевым механизмом. Тогда-то Швейцария опомнилась и создала в 1962 году Центр электронного часового дела – СЕH. Seiko в это время уже успели разработать кварцевые часы для домашнего использования.
К 1967 году успеха достигли и в СЕH: на испытаниях в Обсерватории Невшателя швейцарский прототип обогнал по точности японский на 0,001 секунду и вроде бы швейцарцы остались в выигрыше. Но они никак не воспользовались этим достижением, а вот Seiko уже в 1969 году выпустили первые кварцевые часы Astron в ограниченном количестве. Несмотря на цену в 1250$, все 100 штук раскупили за неделю.
Швейцарцы тоже планировали заняться массовым производством кварцевых моделей, но не рассчитали свои возможности и дороговизну предприятия в целом. Поэтому на выставке в Базеле в 1970 году свои калибры представили только Longines и Girard-Perregaux и действующие члены СЕH.
Ложку дегтя в патовую ситуацию добавили американцы Hamilton, которые на той же выставке презентовали наручные часы с электронной индикацией. Престиж и дороговизна традиционных механических хронометров не выдержали мощного натиска дешевых, точных и практичных аксессуаров из Японии и США.
Насколько все было было плохо в фактах и цифрах.
Масштаб катастрофы становится понятнее на примере конкретных цифр: доля компаний из Швейцарии на мировом рынке на 1970 год составляла 83%, а в 1983 обвалилась до 15%. Из 1618 производителей удалось выжить всего 681. Количество рабочих мест в часовой индустрии уменьшилось с 90 000 до 30 000. Мало того, пострадала и национальная гордость - несколько столетий страна была синонимом часового искусства и воплощала наследие лучших мастеров.
Сначала досталось нижнему ценовому сегменту - Elgin, Darwil, Carabelle, Waltham. Зачем теперь нужно покупать дорогую механику, которую нужно заводить каждый день, если можно купить дешевые и точные кварцевые часы.
Больше всего пострадали аксессуары в среднем ценовом диапазоне - Omega, Heuer, Longines. Они застряли в безвыходной ситуации: либо значительно повысить цены на свою продукцию и перейти в новую прайсовую категорию, либо же пожертвовать репутацией и позволить нашествию кварца поглотить себя.
Брендам сегмента премиум - Patek Philippe, Piaget, Jaeger-LeCoultre и прочим - не оставалось ничего другого, кроме как менять правила кардинально. Они резко подняли цены до такого уровня, где речь уже шла не столько о качестве продукта, сколько о статусе бренда. Марки начали позиционировать свои часы как роскошный аксессуар, результат накопленных знаний и мастерства в совокупности с прогрессивными технологиями. Да, кварц это практично и точно, но его может позволить себе кто угодно. А вот механика в корпусе, скажем, из золота, с турбийоном или минутным репетиром - это уже атрибут состоятельного, “особенного” человека со статусом.
Что спасло Швейцарию от краха часовой индустрии?
В общем, все было настолько плохо, что ситуацию могло спасти только чудо. Им оказались совершенно недорогие, не традиционные и не механические часы Swatch! Они появились благодаря объединению двух крупнейших часовых консорциумов SSIH и ASUAG и реализации гениальной идеи Николаса Хайека - создать доступные, стильные и качественные швейцарские часы.
План Хайека сработал - Swatch завоевали совершенно другую аудиторию, разительно отличающуюся от состоятельных людей, которые были основными клиентами часовой индустрии раньше.
Парадокс заключается в том, что, во-первых, успех Swatch помог воскресить бренды премиум-сегмента, а во-вторых - объединить под одним колпаком недорогие марки, типа Swatch и Flik-Flak, и более серьезные по цене - Breguet, Blancpain, Glashütte Original, Jaquet Droz, Omega.
Мало того, переломный момент кризиса спровоцировал швейцарскую часовую индустрию искать новые идеи, внедрять инновационные разработки и еще больше повышать качество своей продукции, чтобы быть конкурентоспособными на рынке. Со временем, интерес к механическим аксессуарам возродился, и уже к началу 90-ых кварцевый кризис сошел на нет.